Каков был положительный эффект Великого лондонского пожара ?

Он дал сэру Кристоферу Рену шанс реконструировать собор Св. Павла. Но вот чего Великий лондонский пожар не сделал точно — он не очистил город от чумы.

Никто не знает наверняка, что остановило чуму 1665—1666 гг., но (вопреки тому, что преподают многим поколениям учащихся школ) это определенно не был Великий пожар сентября 1666 г.

Массовая вспышка чумы (вероятнее всего, принесен­ной в Англию на торговых судах с хлопком из Амстерда­ма) произошла в начале 1665 г. Это была первая за три­дцать лет крупная эпидемия, однако к началу следующего года болезнь уже начала отступать. За последнюю неде­лю февраля 1666 г. в Лондоне было зарегистрировано всего 42 случая смерти от чумы (сравните с 8000 умирав­ших каждую неделю сентября 1665 г.). Король вернулся в столицу 1 февраля 1666 г. И хотя, по разным оценкам, «черная смерть» унесла около 100 тыс. жизней (20% тог­дашнего населения Лондона), пик эпидемии миновал за полгода до Великого пожара в сентябре.

Кроме того, районы столицы, выгоревшие во время пожара, — главным образом, Сити, где было полностью уничтожено 80% имущества, — не являлись основными очагами чумы, поскольку бушевала она в пригородах — на севере, востоке и юге.

Никто точно не знает, что остановило чуму. Возмож­но, ее спонтанный характер. Эпидемии прекращаются так весьма часто: истощаются сами собой из-за того, что распространяются слишком быстро и имеют такой высо­кий уровень смертности, что им просто некуда дальше идти. В этом, кстати, одна из причин, почему вирус Эбола не убил больше людей в Африке: высокий (99%) уровень смертности предполагает такой же быстрый спад эпидемии.

Еще одна из возможных причин исчезновения чумы в Лондоне — жесткое насаждение старинного метода зако­лачивать досками дома, где поселилась болезнь. На дверь вешали замок и ставили часового на 20—28 дней. Страш­но даже подумать, какая судьба была уготована тем, кто оставался внутри.

Еще труднее постичь пример деревушки Им в граф­стве Дербишир. В Им чума прибыла из Лондона в сен­тябре 1665 г. вместе с несколькими тюками ткани для местного портного. Не прошло и недели, как портной умер. Чтобы остановить распространение «черной смер­ти», местные жители (ведомые священником-пуритани­ном и викарием-англиканцем) добровольно отрезали себя от всего остального мира. Когда спустя год первым по­сетителям наконец-то разрешили войти в деревню, их встретила всего четверть от былого числа селян.

Болезнь косила безжалостно, но, видимо, наобум. Так, одна из жительниц, Элизабет Хауи, осталась жива и здорова несмотря на то, что похоронила мужа и шесте­рых детей. Еще одним выжившим, вопреки всем теориям вероятностей, был человек, помогавший ей в этом пе­чальном деле, — Маршалл Хауи, неофициальный мест­ный могильщик.