Говорят, что страсти в стиле сериалов — это достояние капризной Бразилии или избалованной Мексики, а в здравомыслящей России такого просто не могло быть. Чтобы развеять это заблуждение, вызванное незнанием истории, нужно просто заглянуть в архивные документы — и стать свидетелем нешуточных страстей XVII века, разыгравшихся на просторах России и Германии.
Все началось с того, что у Ивана V, соправителя Петра I, родилась дочь, которую назвали Екатериной. Ни для кого не было секретом, что девочка — не родная дочь инфантильного и больного царя, а ребенок царицы Прасковьи (в девичестве Салтыковой) и ее фаворита Василия Юшкова. Девочка росла в ласке и неге, и внимания ей доставалось гораздо больше, чем остальным дочерям. 8 апреля 1716 года в Данциге состоялась свадьба Екатерины Ивановны и герцога Карла Леопольда Мекленбург-Шверинского. Так русская княжна стала герцогиней.
Любила она мужа или нет, неизвестно. Но по записям посланников и придворных, сопровождавших Петра в поездках, можно судить о том, что царственный брат не один раз навещал свою сестру в Шверине и «обходился с ней так, словно имел все права мужа». Петр знал правду о рождении Екатерины. Барон Пельниц писал в своем дневнике, что, прибыв в замок, Петр кинулся к своей сестре, увел в комнату и «там, положив ее на диван, не запирая дверей, поступил с нею так, как будто ничто не препятствовало его страсти».
7 декабря 1818 года Екатерина Ивановна родила дочь, и лишь немногие считали ее дочерью герцога — слишком похожа была девочка на своего «дядю». Кроме того, герцог довольно скверно обращался с женой и ребенком, что подтверждало слухи об истинном отцовстве Петра. В 1822 году Екатерина и ее дочь Анна вернулись в Россию. Мать тут же погрязла в пиршествах и огромной массе грязных историй, в которых фигурировали любовники и любовницы, а дочь оказалась заброшенной. По мере того как она взрослела, у нее проявлялись явные пристрастия к женскому полу. Со своей фрейлиной Юлией Менгеден они могли сутками не вылезать из постели. Хотя и к мужчинам Анна тоже не оставалась равнодушной: почти перед самой свадьбой она завела роман с красавцем Морицем Линаром.
Примерно в это же время при русском дворе появляются будущая императрица Анна Иоанновна и ее советник, врач и любовник Эрнст-Иоганн Бирон. Как только она стала императрицей России, Бирон набрал полную силу. Именно его стараниями о дочери Екатерины заговорили как о возможной наследнице, которая получит престол после своей царственной тетки. Тогда же Бирону пришла в голову идея выдать Анну Леопольдовну за своего сына Петра Бирона. Однако союз оказался невозможен: Петр Бирон был внебрачным сыном Анны Иоанновны, и брак был бы откровенным инцестом. В результате Анна Леопольдовна была выдана замуж за принца Антона Ульриха Брауншвейг-Бевернского.
На тот момент невесте едва исполнилось 16, а принцу — 15 лет.
