Книга Робинзон Крузо — действительно так назвалась ?

Знаменитое произведение Даниэля Дефо называется вовсе не «Робинзон Крузо». В его названии не два слова. Несколько более. Нет, не десять. Несколько более. Нет, не двадцать. Несколько более. Нет, не тридцать! Прибав­ляйте смелее!

В нем 49 слов. Не верите?! Считайте сами.

«Жизнь и удивительные приключения Робинзона Крузо, моряка из Йорка, прожившего двадцать восемь лет в пол­ном одиночестве на необитаемом острове у берегов Аме­рики близ устьев реки Ориноко, куда он был выброшен кораблекрушением, во время которого весь экипаж ко­рабля кроме него погиб; с изложением его неожиданного освобождения пиратами, написанные им самим».

Интересно, что у Робинзона был прототип.

Принято считать, что им был 27-летний квартирмей­стер корвета «Синк порте» Александр Селкирк.

Шотландец не ладил с капитаном Томасом Стрейдингом и в октябре 1704 года был высажен на необитаемый остров Мас-а-Тьерра архипелага Хуан-Фернандес в Тихом океане. Спра­ведливости ради отметим, что от капитана неуживчивый матрос получил некоторое количество питьевой воды и съестных припасов. В некоторых источниках упоминаются еще и ружье, и подзорная труба. Но вряд ли капитан отдал бы собственную, а много ли столь ценных опти­ческих приборов было на борту? Хотя, учитывая то, что англичанам незадолго до описываемых событий удалось захватить и разграбить испанский галеон, категорически отрицать такую возможность нельзя. Но что утверждают все источники, так это то, что вместе с моряком на остров попала и Библия.

Можно ли утверждать, что матросу крупно не по­везло? Как сказать! Ведь в скором времени его бывшее судно затонуло, наскочив на рифы. Команда на шлюпках высадилась на крохотный островок, где их обнаружи­ли непримиримые враги англичан на море — испанцы. И вскоре экипаж оказался в тюрьме перуанской столицы Лимы.

Но вернемся к Селкирку.

С островом ему повезло. Во-первых, на нем была пре­сная вода. Во-вторых, испанцы, открывшие эти острова еще в 1574 году, завезли туда овец и коз. Конечно, живот­ные одичали, но и расплодились! Поэтому Селкирку уда­лось не только охотиться на них, но даже вновь «одомаш­нить» нескольких особей, соорудив для них загон.

К ежедневным мероприятиям одинокого поселенца нужно отнести и чтение Библии. Два утренних и два ве­черних часа каждых суток были неизменно отданы этому занятию. Поэтому навыка чтения Александр не утратил. В отличие от разговорной речи.

Когда спустя четыре года в феврале 1709 бедолагу об­наружили и взяли на борт англичане, складывать слова в предложения ему удавалось с трудом. Зато физические кондиции отшельника были на высоте, он не только стал атлетом, но и вынужденно развил многие присущие ди­ким животным чувства: звериное чутье, удивительную ловкость и проворство.

Приключения Селкирка описал капитан, который снял горемыку с острова, в своей книге «Путешествия вокруг света от 1708 до 1711 года капитана Вудса Роджерса». Поз­же эту историю изложил другой капитан — Кук и, спустя некоторое время, — журналист Ричард Стиль. Дефо поза­имствовал идею у них.

Но это не единственная версия.

Португальский историк сеньора Фернанда Дурао Фер-рейра обнаружила в хрониках португальских мореплава­телей XVI столетия аналогичную историю, происшедшую с соотечественником — Фернао Лопесом. Подобно Робин­зону, Лопес обзавелся на острове своим Пятницей — яван­ским слугой. Роль попугая Робинзона исполнял ручной петух, неотступно сопровождавший одинокого порту­гальца. Но самое интересное совпадение в другом. Как и литературный персонаж Дефо, Лопес делил лист бумаги пополам, записывая с одной стороны положительные, а с другой — отрицательные события своей жизни на ост­рове. Даже восклицание: «Я бедный-несчастный Робин­зон!» — созвучно указанному в португальских хрониках. «О я бедный-несчастный», — неоднократно писал о себе Лопес.

Впрочем, на этом список претендентов на роль про­тотипа Робинзона Крузо не исчерпывается. Ирландский путешественник и писатель Тим Северин обнаружил в Британской библиотеке «Повесть о великих страданиях и удивительных приключениях хирурга Генри Питмана». В сем повествовании автор рассказал об отшельничестве на острове Сал Тортуга у берегов Венесуэлы, где он ока­зался в результате кораблекрушения. Спасенный врач по возвращении в Лондон в 1689 году издал упомянутую кни­гу. И в ней имеет место ряд совпадений с романом Дефо. Аналогичные флора и фауна острова, а главное, слуга-ин­деец, спасенный англичанином от пиратов, — все это в романе Питмена фигурирует. Дефо мог слышать о злоклю­чениях хирурга от самого Питмена. Они не только были знакомы, но и совместно принимали участие в заговоре против Стюартов. После раскрытия заговора Питмен был сослан на Барбадос, откуда и бежал на небольшой лодке с несколькими товарищами. Лодка разбилась о скалы, компаньоны Питмана погибли, а он оказался на неболь­шом острове.

Поэтому, кто в действительности был прототипом Ро­бинзона Крузо, сказать сложно. Мореплавание того време­ни изобиловало и кораблекрушениями, и высаживанием бунтовщиков на острова. Так что Дефо было откуда почер­пнуть идею своего произведения. Главное, что сделал он это с присущим его перу блеском, и книга востребована читателями не меньше, чем во времена Дефо.

Кстати, роман Дефо — не единственное литератур­ное произведение, фигурирующее под иным, чем дал его автор, названием. Например, самое известное творение Данте Алигьери не называлось «Божественной комедией» при жизни великого итальянского мыслителя. Он озаг­лавил его скромнее — просто «Комедия». Что, в общем-то, тоже несколько странновато, если вспомнить начало произведения. Но это, как говорится, — «на усмотрение автора». Эпитет же «божественная» присовокупил к на­званию Боккаччо, восхищавшийся красотой и величием творения Данте.

Издание с привычным для нас названием «Божественная комедия» впервые увидело свет в Венеции в 1555 году, то есть более чем через 200 лет после смерти автора.

Интересно, одобрил бы эту корректуру сам Данте?