Кто волосатее — человек или шимпанзе ?

Люди, может, и выглядят менее волосатыми в срав­нении с шимпанзе, но на самом деле у нас одинако­вое число волосяных фолликулов на теле, около 5 млн, из которых лишь 100 000 (2%) находятся на наших головах.

В ходе эволюции человеческий волос стал тоньше и прозрачнее, чем у других приматов. Мы лишились меха, и никто не может ответить на вопрос: почему? Согласно одной из гипотез, для борьбы с вшами. Другая предпола­гает, что, когда около 1,7 млн лет назад наши предки сменили жизнь в лесах на саванну, нам пришлось лишить­ся волос на теле, чтобы не перегреваться. Мы станови­лись менее волосатыми — и более темнокожими, для защиты кожи от солнечных лучей. Однако это не объяс­няет, почему у инуитов в Арктике волос на теле меньше, чем у многих африканцев, живущих южнее  Сахары.

Как, собственно, не объясняет это, почему волосы на голове запрограммированы на рост в течение столь дли­тельного времени; предоставленные сами себе, они отра­стут ниже нашей талии. Шерсть других млекопитающих больше похожа на волосы на человеческом теле: она отрастает до определенной длины, после чего заменяется новой. (Еще один необъяснимый факт: почему у некото­рых мужчин с пышной порослью в ушах, носу, на бровях и спине голова лысая, как бильярдный шар.)

Одна из гипотез связывает нашу потерю шерсти с увеличением размеров мозга. Чем больше мозг, тем боль­ше тепла он выделяет; для того чтобы держать темпера­туру под контролем, нам пришлось эволюционировать в обильно потеющих индивидов (потение бесполезно, если у вас есть шерсть). Так что чем меньше меха на нас оставалось, тем более эффективной становилась наша система охлаждения и тем больше разрастался наш мозг. Более того, поскольку человек стал прямоходящим, един­ственным местом, где ему еще требовались хоть какие-то волосы, была его голова — чтобы защитить увеличива­ющийся мозг от палящих солнечных лучей.

Еще одна, более экстремальная гипотеза допускает, что мы произошли от «обезьян-амфибий». Предполага­ется, что 8 млн лет назад предки современного челове­ка вели полуводный образ жизни, добывая себе пищу на мелководье и по берегам рек. А поскольку в воде шерсть — изолятор не слишком эффективный, в про­цессе эволюции мы, подобно другим водным млекопита­ющим, постепенно накапливали подкожный жир. К не­счастью, на сегодняшний день не найдено ни одного ископаемого, способного подтвердить теорию о гидропитеках — водных людях (или водных обезьянах).

И наконец, еще одна идея. Суть ее в том, что безволосость, по мере ее эволюционирования, усиливалась по­ловым отбором, — иными словами, она становилась при­влекательной для противоположного пола. С этой теори­ей соглашался сам Дарвин (хотя тогда его выбор столь окладистой бороды представляется весьма странным), и, возможно, именно этим объясняется, почему женщины менее волосатые, чем мужчины, и почему гладкая и чистая кожа стала признаком отменного здоровья.

Хотя в действительности никто не может ничего ска­зать наверняка. Как заметил недавно ведущий палеонто­лог Иэн Тэттерсолл, «взглядов на преимущества безволосости великое множество, но это всё сказки».